Не знаю, на сколько соответствует заявке... 391 слово.
- Шэрон-сама, ну откройте! – упрашивал Брейк, стоя на балконе перед закрытой дверью. – Я же специально для вас написал эту песню~! Рука Шэрон нервно дернулась, и кружка с чаем едва на расплескалась на любимое малиновое платье. Сидеть спиной к балкону и загораживать себе свет, было не удобно, зато можно было делать вид, что не слышишь этого приставучего типа. - Ну, хорошо! – Зарксис подлетел к перилам и вольготно на них уселся. – Так даже лучше. Ведь серенады всегда поются на расстоянии! - Значит, так… - пробормотал Брейк и призывно провел по струнам старого банджо. – Серенада, посвященная моей любимой госпоже Шэрон-сама! Часть первая. Мужчина с видом профессионала откашлялся и поудобней перехватил инструмент. «Началось», - обреченно подумала Шэрон. Теперь она, совершенно не стесняясь, проклинала тот день, когда в ее прелестной головке поселилась идея провести генеральную уборку в поместье. Все шло гладко до того момента, пока слуги не начали разбирать чердак. Нет, не так. Пока слуги не начали разбирать чердак в присутствии Брейка! Результат был плачевен – вот уже как неделю этот несносный альбинос терроризировал особняк своим расстроенным банджо, найденным среди прочего мусора и старья. Сперва было даже весело: Зарксис исполнял веселые, а иногда откровенно пошлые (с чего бы Озу и Гилу сдавленно хихикать и краснеть?), куплеты собственного сочинения. Фарс начал перерастать в трагедию к концу третьего дня. Самопровозглашенный бард решил расширить границы своего творчества и перешел на лирические произведения. Обычно вкрадчивый и бархатистый голос Брейка при пении разительно менялся. И отнюдь не в лучшую сторону. А вкупе с дребезжащим банджо его завывания приобретали статус оружия массового поражения. Оз с Гилом поступили мудро: в начале четвертого дня выпросили у Лайема первое попавшееся задание и, подхватив под белы рученьки Алису, смотались аж в другую провинцию. И возвращаться, кажется, не спешили. Шэрон отставила полупустую кружку и тяжко вздохнула. А ей от этого никуда было не деться. А значит, следовало устранить проблему на корню. Мисс Рейнсворт протянула руку к настольной вазе и вытащила букет подсолнухов. Подойдет. Девушка поднялась из-за стола и, спрятав цветы за спиной, вышла на балкон. - О! Госпожа решила почтить скромного трубадура своим вниманием!.. – Брейк наконец-то прекратил мучить инструмент, а заодно барабанные перепонки невольных слушателей. - Брейк, ты согласен, что со сцены нужно уходить в расцвете таланта? – мило улыбаясь, перебила его мисс Рейнсворт. - Да-а… Но я вот… - Тогда это тебе, - Шэрон протянула букет подсолнухов, - Поздравляю с прощальным концертом!
-
-
11.10.2009 в 15:16391 слово.
- Шэрон-сама, ну откройте! – упрашивал Брейк, стоя на балконе перед закрытой дверью. – Я же специально для вас написал эту песню~!
Рука Шэрон нервно дернулась, и кружка с чаем едва на расплескалась на любимое малиновое платье. Сидеть спиной к балкону и загораживать себе свет, было не удобно, зато можно было делать вид, что не слышишь этого приставучего типа.
- Ну, хорошо! – Зарксис подлетел к перилам и вольготно на них уселся. – Так даже лучше. Ведь серенады всегда поются на расстоянии!
- Значит, так… - пробормотал Брейк и призывно провел по струнам старого банджо. – Серенада, посвященная моей любимой госпоже Шэрон-сама! Часть первая.
Мужчина с видом профессионала откашлялся и поудобней перехватил инструмент.
«Началось», - обреченно подумала Шэрон. Теперь она, совершенно не стесняясь, проклинала тот день, когда в ее прелестной головке поселилась идея провести генеральную уборку в поместье.
Все шло гладко до того момента, пока слуги не начали разбирать чердак. Нет, не так. Пока слуги не начали разбирать чердак в присутствии Брейка! Результат был плачевен – вот уже как неделю этот несносный альбинос терроризировал особняк своим расстроенным банджо, найденным среди прочего мусора и старья.
Сперва было даже весело: Зарксис исполнял веселые, а иногда откровенно пошлые (с чего бы Озу и Гилу сдавленно хихикать и краснеть?), куплеты собственного сочинения. Фарс начал перерастать в трагедию к концу третьего дня. Самопровозглашенный бард решил расширить границы своего творчества и перешел на лирические произведения.
Обычно вкрадчивый и бархатистый голос Брейка при пении разительно менялся. И отнюдь не в лучшую сторону. А вкупе с дребезжащим банджо его завывания приобретали статус оружия массового поражения.
Оз с Гилом поступили мудро: в начале четвертого дня выпросили у Лайема первое попавшееся задание и, подхватив под белы рученьки Алису, смотались аж в другую провинцию. И возвращаться, кажется, не спешили.
Шэрон отставила полупустую кружку и тяжко вздохнула. А ей от этого никуда было не деться. А значит, следовало устранить проблему на корню. Мисс Рейнсворт протянула руку к настольной вазе и вытащила букет подсолнухов. Подойдет.
Девушка поднялась из-за стола и, спрятав цветы за спиной, вышла на балкон.
- О! Госпожа решила почтить скромного трубадура своим вниманием!.. – Брейк наконец-то прекратил мучить инструмент, а заодно барабанные перепонки невольных слушателей.
- Брейк, ты согласен, что со сцены нужно уходить в расцвете таланта? – мило улыбаясь, перебила его мисс Рейнсворт.
- Да-а… Но я вот…
- Тогда это тебе, - Шэрон протянула букет подсолнухов, - Поздравляю с прощальным концертом!
-
-
11.10.2009 в 15:58Не заказчик, но просто покоренный читатель.
-
-
11.10.2009 в 16:21-
-
11.10.2009 в 16:28-
-
11.10.2009 в 19:28*восхищенный читатель и просто шиппер*
-
-
11.10.2009 в 19:43